Различные приёмы введения авторского текста в речь персонажей, заимствованные нами в той или иной мере из театральной практики таких выдающихся режиссёров, как Н.П. Акимов, Ю.П. Любимов, студенты видят в спектаклях-коллажах и капустниках театрального коллектива.

Однако этот приём – лишь одно из средств «перевода» стихотворного или прозаического произведения на язык театра. На каком-то этапе работы мы пришли к выводу, что студентов необходимо знакомить и с другими приёмами перевода литературного текста на сцену. Вот уже несколько лет мы проводим занятие на тему «Инсценирование сказки». Для студентов используем другое – условное название этого занятия: «Перевод прозаического или стихотворного произведения на язык театра» (см. программу курса «Основы сценического искусства»).

В процессе краткой вступительной беседы выявляем некоторые, наиболее специфические черты драматургического произведения: действенность (в драме, в отличие от эпоса и лирики, действительность отражается непосредственно в действиях и диалогах действующих лиц)*, острая конфликтность (драма – самый остроконфликтный род литературы), зрелищность, неожиданность.

Оговорившись, что действие в драме может быть не только внешним (сюжетно-фабульным), но и внутренним – в душе персонажа (психологическая драма А.П. Чехова или Г. Ибсена, например), мы акцентируем внимание на данном этапе именно на действии внешнем, событийном.

Самый процесс «перевода» с языка сказки на язык драматургического произведения (на язык театра) мы проводим на примере коротенькой сказки, чтобы успеть создать план театрального решения за одно двухчасовое занятие. Мы выбрали мансийскую народную сказку «Отчего у зайца длинные уши» (Перевод и обработка А. Чернецовой).

Когда появились в лесу звери, был у них самым старшим Большой Зверь – Лось. Однажды Лось с женой своей на лесной полянке разговаривал. Заяц мимо бежал, разговор их услышал, остановился. Думает: «Послушаю-ка я, о чём они говорят».

Подкрался поближе, спрятался за пенёк, слушает.

– Вот, - говорит Большой Лось, – есть у меня рога, которые должен я раздать зверям. Но зверей много, а рогов мало. Кому же дать их?

Слушает Заяц, думает: «А не плохо бы и мне рога получить. Чем я хуже других?»

– Кому вот эти рога дать? – спрашивает Лось жену.

Только хотел Заяц рот открыть, а Лосиха уже отвечает:

– Эти оленю дай.

– Ну хорошо, – говорит Лось. – А вот эти, большие, кому?

Только хотела Лосиха ответить, а Заяц не вытерпел, высунулся из-за пенька и закричал:

– Эти мне, Зайцу, дай, Большой Лось!

– Что ты, братец, – говорит Лось. – Куда тебе такие рога? Что ты с ними будешь делать?

– Как куда? Мне рога нужны очень, – говорит Заяц. – Я всех врагов своих в страхе буду держать, все будут меня бояться.

– Ну что ж, бери! – сказал Лось и дал Зайцу рога.

Обрадовался Заяц, запрыгал, заплясал, и вдруг с кедра большая шишка прямо на голову ему свалилась.

Как подскочил Заяц от испугу и ну бежать! Да не тут-то было! Запутался рогами в кустах, выпутаться не может и визжит со страху.

А Лось с Лосихой хохочут, заливаются.

– Нет, брат, – говорит Лось. – Ты, я вижу, трусишка, а трусу и самые длинные рога не помогут. Получай-ка ты длинные уши. Пускай все знают, что ты подслушивать любишь.