В период раннего средневековья западноевропейская культура и цивилизация познала фазы кризиса и подъема. Это было время сложного, вначале робкого и подражательного, а затем все более уверенного, самостоятельного поиска целостной системы ценностей, норм, идеалов, совершаемого на перекрестке христианских, варварских и античных традиций.

Начиналась новая эпоха в условиях глубокого тотального кризиса, разразившегося после падения Западной Римской империи. Средневековое общество обретало свой путь в обстановке экономического и политического хаоса, среди обломков культуры разрушенного античного мира. Уменьшилось количество городов, которые недавно определяли качественное своеобразие античной культуры. Выживали и медленно росли преимущественно по берегам больших рек города и городские резиденции королей. В экономике этого времени господствовали натуральное хозяйство и аграрная экономика, начинался рост крупной земельной собственности. Торговые связи отдельных местностей осуществлялись главным образом по рекам и редко становились устойчивыми. Жители обменивались самыми необходимыми товарами или предметами роскоши (соль, вино, масло, дорогие ткани, пряности). Расчет с использованием денег был затруднен из-за их дефицита в обращении. Золотые монеты чеканились в основном для поддержания власти сюзеренов.

Такова картина первого этапа развития раннесредневекового общества. Произошел заметный упадок городов как культурных центров. Не случайно некоторые функции последних временно перешли к монастырям, расположенным в сельской местности, ставшим не только средоточием религиозной духовности и интеллектуальной культуры (библиотеки, скриптории), но и хранителями традиций художественных ремесел и прикладного искусства.

Церковь, крупный земельный собственник, быстро сосредоточившая в своих руках нити перераспределения продовольствия и милостыни и выполнявшая роль посредника в переговорах между варварскими государями, уже в раннем средневековье не хотела довольствоваться только духовным лидерством в культуре. Ее то скрытая, то явная борьба за политическую власть наблюдалась не только на этапе раннего средневековья, во и в последующие периоды развития западноевропейской средневековой цивилизации.

Объединительной работе церкви противостояла тенденция к частичной «варваризации» христианства. Сначала восприятие христианских ценностей оказывалось поверхностным и в сознании людей они видоизменялись до неузнаваемости; христианская обрядность нередко мирилась с языческими, архаичными по своей природе культурными формами.

Особенно тяготели к язычеству, «народной мистике» составлявшие большинство населения Европы крестьяне. Обычаи трупосожжения, ритуальные пиршества с песнями и плясками, поклонение силам природы, сельскохозяйственные ритуалы, заговоры, народные игрища еще долгое время были спутниками сельской жизни. По мере роста влияния христианства церковь все более решительно боролась с проявлениями язычества. Порой христианизация носила принудительный характер.

И все же церкви где-то приходилось считаться с народными традициями и даже идти на компромисс. Так, на месте старых капищ строили христианские алтари, помещали мощи святых для того, чтобы облегчить переход новообращенных к христианству. Культ мощей получил в это время повсеместное распространение. Происходило закомуфлированное приспособление некоторых языческих культов, а также ритуальных праздников к нуждам христианской идеологии путем их новой интерпретации.

Ценности варварской культуры сохранялись не только в религиозной сфере. Истоки вассальных отношений, ставших атрибутом социального устройства средневекового общества, следует искать в жизни христианизируемых племен. Служение здесь не было служением государству вообще, как в античности, оно являлось служением вождю-индивиду, причем не божественному царю, как на Востоке, а герою. Вождь являлся харизматической фигурой, всеми почитаемой за заслуги личностью.